Как готовили препятствия в «Богатырских играх» — интервью с тестировщиком шоу
В «Богатырских играх» не только участники готовились к шоу — шоу тоже готовилось к ним. Перед съемками все препятствия проходили долгие проверки, чтобы все работало как часы. Мы узнали у тестировщика Егора Белоусова, какие испытания он считает самыми сложными и в каких моментах участники оказались выносливее, чем тестовая команда.
— Испытания в «Богатырских играх» проверяют практически все физические навыки, которыми может обладать спортсмен. Какими видами спорта вы занимаетесь и как давно?
— Спортом я занимался на протяжении всей своей жизни. Последние девять лет я живу новым видом спорта — гонками с препятствиями. На мировой арене он известен чуть дольше. Такие гонки представляют собой бег с преодолением различных препятствий в виде стен, рвов, колючей проволоки, рукоходов, переноски тяжестей. В преодолении подобных испытаний у меня уже большой опыт — порядка девяти лет. По роду деятельности я постоянно сталкиваюсь с заданиями сродни тем, что проходили участники на шоу.
— Тестировщик — очень необычная должность. Как вы вообще впервые попали в эту сферу и команду «Богатырских игр»?
— Благодаря спорту, которым я занимаюсь, титулу и регалиям на меня вышли знакомые и предложили попробовать заняться такой историей. Пытались напугать, что это страшно, жутко и опасно. Меня это, наоборот, привлекло, и я сказал: «Давайте начинать». На шоу меня пригласили после моего предыдущего проекта. Мне было интересно, потому что он снимался на улице, а съемки «Богатырских игр» проходили в павильоне. Шоу в принципе стало первым для меня проектом, который снимался именно в павильоне.
— Какие у вас были ожидания от шоу? Все ли они оправдались?
— Было очень интересно и любопытно. Честно говоря, когда я увидел все то, что соорудили и придумали декораторы и строители, это было просто «вау». Еще большее «вау» произошло, когда я увидел все это на экране телевизора. Все стало выглядеть еще лучше, еще сочнее. Многие вещи начали совсем по-другому выделяться и контрастировать. Я считаю, что это прямо отдельный вид искусства.
— Расскажите подробнее, в чем заключались ваши обязанности. Вы принимали участие в разработке испытаний или только тестировали их?
— У нас была целая команда ребят — тестовая группа. Мы проводили тесты, когда испытания, придуманные креативным отделом, были еще в стадии разработки и не отправлены в производство. Мы прорабатывали детали: определяли вес, расстояние, материалы. Но и в предсъемочный период, и во время съемок тоже порой приходилось что-то менять и корректировать. Именно в придумке испытаний я не участвовал, но активно занимался доработкой.
— Чаще усложняли испытания или, наоборот, упрощали?
— Бывало и то и другое. Были испытания, которые приходилось модернизировать, объединять с другими. Часто во время проведения тестов мы понимали, что это будет очень легко для наших участников. И приходилось все докручивать, дорабатывать буквально на месте, увеличивая нагрузку, — порой это делалось в последний момент. Иногда испытание принимало свою окончательную форму, в которой его видели участники и телезрители, буквально за день до съемок.
— Какие испытания из тех, которые участники уже прошли, вам показались самыми сложными? Может быть, какие-то препятствия не удалось преодолеть даже вам и вашей команде?
— Нет, мы проходили все по несколько раз — в различных вариациях, с различными исходами. Мы пробовали много вариантов и прорабатывали, какие могут быть недочеты и травмирующие факторы. Делали испытания более безопасными и стремились сделать так, чтобы у участников не было иных вариантов прохождения кроме того, который мы изначально предполагали. Из самых сложных для меня лично было все, что связано с переносом тяжестей, — например, испытание с коромыслом, где нужно было перенести 200-килограммовые «ведра». Я, конечно, работаю с весами, но не с такими большими. Все, где нужно пролезть, залезть, попрыгать, было для меня легче. Но не всегда: очень сложным было задание, где я должен был прыгать с шестом, потому что изначально мы его тестировали на большем расстоянии платформ друг от друга. Поэтому было страшновато.
— А вот какие из ваших спортивных навыков были самыми полезными в прохождении испытаний? Скорость, ловкость, сила или что-то еще?
— Я бы как раз отметил универсальность. Я считаю себя человеком, который сочетает в себе много разных спортивных качеств, развитых на высоком уровне: и выносливость, и сила, и ловкость. Думаю, что здесь важна была совокупность этих навыков. Именно она позволяла — где-то легко, где-то с большими усилиями — преодолевать испытания. Мне, конечно, больше всего нравились испытания с сетками, рукоходами — формат «ниндзя».
— По вашему мнению, профессионалы в каком виде спорта имели преимущество? Успешнее были универсальные спортсмены, как вы? Или все равно какие-то тяжелоатлеты выигрывали за счет чистой силы?
— Именно чистая сила не всегда была востребована. Требовался хороший универсализм: и выносливость, и сила, и ловкость, и хорошая двигательная координация. Поэтому из видов спорта я, помимо своего, выделил бы, наверное, борьбу и регби — то есть те виды спорта, где присутствуют функциональная выносливость и высокие силовые показатели.
— Мы поговорили с вами о физических навыках. Но ведь не менее важны и черты характера. Вы согласны, что какие-то участники, возможно, были физически выносливее и сильнее, но их соперники просто задавили их волей к победе?
— Да, полностью согласен. Это актуально не только для нашего шоу, но и в спорте. Я сталкиваюсь с этим довольно часто. Порой сломать «физику» проще, чем психику, и наоборот. Это зависит от человека. Он может быть крепким физически, но слабость характера не позволит ему добиться результата. Есть и обратная сторона медали: кто-то может не выделяться физическими качествами, но при этом сила духа будет позволять ему двигаться вперед, когда другие уже сдались. Отчасти поэтому так интересно смотреть шоу. Мы никогда не можем угадать, что у человека внутри, и то, как он раскроется в критических ситуациях. Поэтому и существует выражение: если хочешь проверить человека, возьми его с собой в горы — то есть заставь его оказаться в ситуации, непривычной и сложной для него. Наше шоу является одним из таких маркеров, на нем у всех по-настоящему раскрывался характер. Многим участникам удалось показать себя с хорошей стороны, а кому-то — с не очень хорошей. Говорить можно одно, а в стрессовых ситуациях начать вести себя по-другому.
— Каково было наблюдать за тем, как участники проходят испытания? Может, вас что-то приятно удивило или, наоборот, огорчились, что вам нравилось какое-то испытание, а участники прошли его плохо?
— Вы сейчас описали весь спектр моих эмоций. Во время съемок я наблюдал за игроками с редакторского пульта. Переживал и волновался больше, чем когда проходил испытания сам. Ведь ты никогда не знаешь, каково будет участникам. Важно, чтобы испытания были не супертяжелыми, но и не суперлегкими. То есть нужно найти баланс: завести человека за пределы возможностей, но не передавить его. Это было непросто, и поэтому я всегда переживал, поймали ли мы этот баланс. Хотелось показать всю палитру характера наших игроков через преодоление себя. Это было волнительно: правильно ли мы подобрали нагрузку, материалы, расстояния. Еще важно, чтобы весь набор технических данных был в нужный момент в нужное время в нужном месте.
— Вспомните испытание, которое вам показалось сложным, а участники прошли его лучше?
— Да, у нас были рекордные цифры по испытанию на бревнах, когда участники висели, обхватив бревно. В тестовой команде девушки тоже долго висели, им это испытание далось проще. Но я сам, если честно, провисел минут 15, и на этом все.
А вот в полуфинале было испытание, которое мне показалось довольно легким, но у участников были с ним сложности. Мы навесили несколько сеток, подобных сетке рабице. Они висели в вертикальной плоскости, и по ним нужно было перебираться с платформы на платформу. Мне это испытание казалось слишком простым. Хорошо, что меня не послушали. Даже в том виде, в котором оно было в итоге представлено, участникам было непросто. Здесь, наверное, сыграла свою роль специфика моего спорта. Для меня такие вещи — обыденность.
— Егор, несмотря на колоссальную работу, которую вы и ваша команда проделали, на шоу были технические сложности. Например, Алексею Столярову положили не тот ключ, и он не смог открыть последний замок. Почему так получилось?
— На самом деле у Алексея Столярова был тот ключ. Я знаю, что ребята всю ночь перед испытанием сидели и досконально проверяли все замки и ключи, чтобы они не дублировались, потому что на тестировании мы с этим сталкивались. Потом при Алексее все ключи проверили, и каждый ключ открывал каждый замок. Я не знаю, что произошло, но предполагаю, что, возможно, в соревновательной суете Алексей, открывая одним ключом замок, мог положить его рядом с теми, которые он еще не использовал. Возможно, он пытался одним и тем же ключом открыть два разных замка. Потом, уже в спокойной обстановке, все его ключи и замки собрали, проверили, и никаких проблем не было.
— Как вы считаете, почему спортивные шоу имеют такую большую популярность у зрителей? И в чем уникальность именно «Богатырских игр»?
— Я думаю, что эти шоу настолько популярны, потому что они дают людям эмоции, точнее, весь спектр эмоций: радость, грусть, невероятное счастье, слезы. Это те эмоции, которых зачастую людям, уходящим с головой в работу и офисную жизнь, не хватает. Зрители могут наблюдать за борьбой, за эмоциями участников и в какой-то степени переносить эти чувства на себя.
«Богатырские игры» отличаются от других шоу еще и тем, что здесь было разделение на категории мужчин и женщин. Девушкам дали справедливый шанс побороться с девушками. Это делает шоу уникальным. В аналогичных проектах такого никто не делал.
Еще «Богатырские игры» интересны тем, что в них помимо спортсменов участвовали и обычные люди, которые просто занимаются фитнесом. Это показывает зрителю, что в целом он не так уж далек от участников, потому что каждый, начав заниматься спортом, может оказаться по ту сторону экрана. Для меня это шоу было взрывом красок, потому что декорации меня просто завораживали. Это очень необычно на современном телевидении. С одной стороны, это дизайн в народном русском стиле, с другой — вспомните Кудыкину гору. Это было как будто что-то из будущего.
— Хотели бы вы вернуться к работе тестировщика в следующих сезонах шоу? Намечены уже какие-то планы?
— Да, я обязательно планирую возвращаться в следующем сезоне. Надеюсь, что и следующий сезон планирует меня. По планам ничего не хочу загадывать — новый сезон покажет.
16+. Реклама. Рекламодатель. АО «СТС». ИНН 7707115217
ERID: 2VfnxyWmU2C
АРХИВ
