«Вы к нам еще приезжайте». Кокорин и Мамаев почувствовали вкус свободы

«Не может быть»

Казалось, это шоу не закончится никогда. Что может быть проще? Открыть дверь колонии, выйти, сесть в машину и ухать — все. Но не в случае с сагой Александра Кокорина и Павла Мамаева.

Пресс-служба белгородского ФСИН предупреждала: выпускать заключенных до 8 утра не планируется, только с этого времени работает руководство колонии. Тем не менее, уже в 6 утра подъезд к воротам был перегорожен машиной ДПС, а у ворот собралась внушительная толпа журналистов — человек 30, не меньше. В течение следующих трех часов коллег стало как минимум в два раза больше.

В полвосьмого толпу разрезал черный матовый «Гелендваген». На месте пассажира сидела яркая блондинка, укрывавшаяся от камер капюшоном. Все сначала приняли ее за Дарью Валитову, но позже выяснилось, что все-таки это была Светлана — мама Кокориных. Водителя тоже сразу не признали. Вскоре само собой выяснилось: за рулем находился отчим Кокорина — Кирилл Логинов.

В какой-то момент «Гелик» резко сдал назад, несмотря на толпу журналистов. Одному из них не повезло: машина на секунду остановилась прямо на его стопе. Парень так удивился, что не мог произнести ничего. Зато коллеги моментально вызвали на место ДПС и скорую помощь, а потом побежали атаковать внедорожник. Нет, эта дикая история не могла закончится по-простому.

— Я наехал на человека? Да не может быть! — удивлялся Логинов, когда к машине в сопровождении десятка камер и смартфонов подошел сотрудник ДПС. Пришлось отчиму Кокорина ходить с сотрудником, объясняться. Полицейские пришли к выводу, что оснований для задержания Логинова нет, его отпустили. Единственным для него огорчением стал 5-минутный проход между двумя машинами под возгласы наших телевизионных коллег с посылом: «Что вы наделали!».

Вскоре бедного парня приехала забирать скорая. Это смотрелось эффектно: он, хромая, с микрофоном в руках забрался в машину, при этом работать не заканчивал. Врачи хотели журналиста забрать с собой, чтобы сделать рентген. Но тот от госпитализации отказался: репортаж — важнее здоровья.

9.24

Если бы не эта история, то освобождение прошло куда проще. Начальник колонии Сергей Плясунов от комментариев отказался сразу, сославшись на пресс-службу белгородского ФСИН. Он ходил с внушительной бородой, будто отращивал ее весь срок, что Мамаев и Кокорин провели в Алексеевке. Но нет — в пресс-службе ФСИН объяснили, что Сергей Олегович только вышел из отпуска.

С прессой говорил адвокат Юрий Падалко, но и у него под давлением журналистом быстро закончились слова. Из важного он сообщил лишь предполагаемое время выхода своих клиентов (9 утра) и место, куда они отправятся («думаю, они поедут домой»). Главную бомбу Падалко припрятал напоследок.

Адвокат ошибся примерно на полчаса. Все случилось в 9 утра и 24 минуты, примерно в то же время, что и драка в «Кофемании» почти год назад. К тому времени сотрудники колонии отбросили толпу журналистов на 20 метров от забора, а на эту территорию пустили «Гелендваген» Кокорина. Заскрежетал замок на дверях, на ворота колонии сели два белых голубя, открылась дверь, и оттуда на высокой скорости выбежали два Кокориных с капюшонами на голове.

За ними спокойно шел Мамаев, аккуратно подстриженный и причесанный, чем-то похожий на вора в законе. Все трио прыгнуло в «Гелик», адвокат захлопнул дверь, и машина на полном ходу рванула подальше от этого места.

Ни о каких комментариях речи уже не шло. Все мероприятие, ради которого журналисты дежурили у ворот с 6 утра, заняло ровно 10 секунд. Впрочем, и без этого писать было о чем.

«Сочи» и «Галатасарай»

В толпе, провожавшей глазами «Мерседес», увидел старого знакомого — это Александр Петренко, отец Алексеевского футбола. Мы познакомились с ним еще до того, как сюда привезли звездных сидельцев. Если не читали, обязательно найдите материал коллеги Голышака. Петренко давно-давно работает в местной «Слободе», а также ходит в колонию судить футбольные матчи. Во время нахождения в Алексеевке Кокорина и Мамаева он бывал в ИК №4 трижды.

— Я позавчера с ними разговаривал после матча их команды против офицерского состава колонии, — рассказывал Петренко, обидевшийся на Голышака за то, что тот не приехал попарится к нему в баню. — Саша говорит, что будет в ближайшее время, грубо говоря, стажироваться в «Сочи». Пашу хочет «Галатасарай», не знаю, как они смогут совместить этот вариант с условиями УДО.

Чуть позже Игорь Бушманов, адвокат Мамаева, сообщил «CЭ», что ограничений на выезд за границу ни у его клиента, ни у братьев Кокориных нет. Поэтому он вполне может играть в «Галатасарае», но с обязательным условием — раз в месяц являться для отчета по месту прописки.

Что касается Кокорина, то адвокат Падалко сообщил официально: в понедельник Александр каким-то образом заключил контракт с «Зенитом». Как он сделал это физически и может ли нападающий уехать с таким контрактом «на стажировку» адвокат не уточнил, сославшись на клуб.

— Мы сюда еще трижды приезжали, — продолжал Петренко. — Парни даже кличку мне дали — старый, говорили, что судил я хорошо. Там организовали мини-турнир: две команды заключенных, а также «Слобода-2» и «Слобода-3», в которых, в том числе, играли офицеры колонии. Я их называл командой «Господа офицеры». Кокорин и Мамаев обыграли и своих, и офицеров, и «Слободу». У нас как Спартакиада получилась: и гири были, и теннис настольный, прыжки с места, жим штанги.

— И как они? В порядке?

— Кокорин — в полнейшем. Я с ним общался, спрашивал, как же он играет без наколенника после травмы. Он отвечает: да все нормально, я на ходу! Мамаев тоже хорош. У них было все наигранно, Мамаев не глядя отдает передачу, Кокорин принимает и забивает красавец-гол. И влет, и сверху.

— Скучно теперь будет без них?

— Так к нам сейчас хоккеист приедет. Из «Спартака», кажется. Будет весело. В колонии говорят: лед зальем, будем играть. Так что вы к нам еще приезжайте.

Извините, но как-то не хочется. Хочется верить, что это — всё.

Кокорин и Мамаев вышли на свободу. Онлайн