«В FIS либо уверены, что они выиграют, либо хотят пойти навстречу». Коростелев — о слушаниях в CAS

Савелий Коростелев выиграл первую гонку российского кубкового календаря в Кировске, показав лучшее время на коньковой «пятнашке» и обойдя ставшего вторым Дениса Спицова на 9,8 секунды, а бронзового призера Сергея Ардашева — на 21,4 секунды.

Помимо чисто спортивной составляющей, в жизни российского лыжника этой осенью произошло много событий — это не только сборы в Европе и эксперимент с горной подготовкой, но и новость об отказе Международной федерации лыжных видов спорта запустить программу нейтральных статусов для допуска российских спортсменов на международные старты, и последовавшая апелляция на это решение в CAS, где Савелий выступает одним из истцов. Обо всем этом спортсмен рассказал «СЭ» вечером после своей первой победы на стартовом этапе Кубка страны.

На классике хочется себя реализовать получше

— У тебя очень ровный график гонки, особенно второй и третий круг — ты прошел их секунда в секунду. Это был план, ты его придерживался или настолько хорошо себя чувствовал, как работали лыжи?

— Лыжи сработали, на мой взгляд, хорошо. Некоторым, как позже выяснилось, показалось, словно что-то все равно было не так. Но мне, честно, лыжи понравились. Мой небольшой перформанс на финише украл пару-тройку секунд, то есть последний круг я прошел побыстрее, чем второй. В целом я старался распределиться так, чтобы сделать акцент на третий круг, при этом не отдав своего на первых двух.

— Ты знал график своего конкурента Дениса Спицова. Когда пришло понимание, что ты выигрываешь, позволил себе сбросить или все-таки дорабатывал до конца?

— Доработал максимально до конца, до финишной прямой, где уже докатился.

— Если оценивать эту гонку не по результату, а с точки зрения реализации техники, функциональных ощущений, работы в подъем... Она прошла планово?

— Легко можно сравнивать с гонкой в прошлое воскресенье в рамках «Хибинской гонки». Сейчас получилось лучше собраться технически, это я почувствовал еще на предстартовой тренировке. Самочувствие получше, может быть, скажем так, горы начали «отпускать», все-таки у нас на высоте был длительный, достаточно экспериментальный период подготовки. Причем я два раза пробовал этот подход: перед летним чемпионатом России и сейчас. По общему самочувствию и технически мне в этот раз больше понравилось.

Коростелев сыграл роль первой скрипки на старте сезона, Большунов — за пределами топ-10

— Предыдущий раз мы с тобой общались в Рамзау, в первые дни, вы еще не встали на снег. Ты обмолвился, что пока по ощущениям классика получается лучше, чем конек. Следующая дистанционная гонка на Кубке России будет классическая. Амбиции еще больше?

— Конечно. Там будет «пятнашка», а на данный момент она поприятнее заходит, чем «десятка», где общий темп, скажем так, выше. Поэтому, да, хочется на классике получше себя реализовать.

— Часто приходилось слушать фразу, что уравнивание дистанций у мужчин и женщин привело к тому, что мужская «десятка» стала практически спринтом.

— В каком-то плане да, но, мне кажется, она даже зрелищнее, потому что разрывы не такие большие и не всегда понятно, кто, что, когда и почему.

— Но зато тактически меньше вариантов. Настолько быстрая гонка, что чуть ошибся, где-то не дожал, и все.

— Ну, разделки — достаточно интересный вид для гиков, для людей, которые разбираются и интересуются. Для обывателя все-таки разделка — это какая-то непонятная долгая фигня.

— Я все время поражаюсь, что почему не ставят трекеры, хотя бы чтобы было понятно в реальном времени, кто как идет.

— В номер трекер зашить вообще без проблем. Бывало же, что на «Тур де Ски» показывали какие-то данные, пульс. Сейчас почему-то не всегда это делают или вообще не делают. В общем, «десятка» с раздельным стартом хотя бы более зрелищна для непрофильного зрителя.

— Как прошла вкатка в Европе и когда приехали сюда? Все было нормально или что-то забылось, что-то ушло?

— Все было хорошо, даже какие-то технические ошибки, которые присутствовали у меня на роллерах, на лыжах, ушли. Думаю, что это из-за специфики лыж, они подлиннее, работают немного иначе.

— Как вообще работа на роллерах переносится на снег у лыжников?

— Если бы она переносилась не очень качественно, народ просто сидел бы летом в Новой Зеландии или в туннелях. Есть ученые, которые занимаются наукой в лыжных гонках. Если бы это было неэффективно, то, условно, сборная Норвегии сидела бы на снегу круглый год, и за ней бы остальные потянулись. Либо устроили бы эксперимент из разряда «12 месяцев в году на лыжах». Но в тоннелях постоянно тренироваться... можно повеситься.

— Мне кажется, что надоест, даже если не в тоннелях, просто 12 месяцев в году на лыжах.

— Учитывая, что мы устаем даже после соревновательного сезона длиной в 5-6 месяцев, скорее даже больше, то я думаю, что да. Это, конечно, дело привычки. Есть велогонщики, которые круглый год в седле сидят, тем более у них объемы больше, чем у нас, — выехали утром, приехали вечером. То есть если мы будем проводить круглый год на лыжах, потихоньку, через два поколения, это уже станет нормой. Но, возвращаясь к вопросу об эффективности роллеров, думаю, достаточно высокая, с учетом того, что используют их все.

Савелий Коростелев.

Фото ФЛГР

Допустят — будет классно, не допустят — я уже смирился

— Вся твоя подготовка, и летняя, и осенняя, проходила под знаком ожидания ситуации с допуском на международные старты. Сначала это было ожидание решения FIS. Решение вышло, мы его знаем. Сейчас это ожидание другого решения, уже CAS, и ты являешься одним из спортсменов, которые подали эту апелляцию. Ты говорил, что абстрагироваться полностью от мыслей о допуске невозможно. Сейчас появились новые ожидания, новая надежда. Эти мысли стали доминировать?

— Они убавились, потому что если раньше я говорил, что шанс поездки на Олимпиаду составляет 95-97 процентов, то сейчас оцениваю его в один процент — время ограничено, имеются бюрократические процессы, которые можно легко затягивать, играть как хочешь. Тут уже просто воля международной федерации, захотят или не захотят. Ожиданий нет, допустят — будет классно, не допустят — я уже, в принципе, смирился.

— Ты готов бегать весь нынешний сезон в России?

— Решение FIS принято. Даже если CAS вынесет положительное решение по апелляции, мы можем просто не успеть отобраться на Олимпиаду. Не успеем получить нейтральный статус и поехать на отборочные этапы. Я так до конца и не понял, когда заканчивается отбор — в середине декабря или в конце января, когда будут выделять квоты. Кто-то одно говорит, кто-то другое. Берем самый лучший сценарий — решение CAS выходит 2 декабря. Если отбор до середины декабря, то тебе нужно успеть получить нейтральный статус за десять дней, приехать в Давос и подать заявку. Если до января, то все чуть проще.

— Есть еще нюанс — CAS может указать FIS запустить программу нейтральных статусов, но никто не может указать, сколько времени должны обрабатывать заявки на эти статусы.

— Поэтому я и говорю, что десять дней — самый оптимистичный сценарий получения такого статуса. Единственное, что утешает: процедура рассмотрения дела в CAS ускоренная, а, насколько я понял, чтобы это произошло, на ускоренную процедуру должны быть согласны обе стороны. И если бы FIS хотели затягивать, то они просто проигнорировали бы, не согласились на подобное. И тогда был бы суд в декабре, в январе, в феврале. Им бы даже не пришлось возиться с нейтральным статусом.

— Тут два варианта. Либо они уверены, что выиграют...

— Либо они все-таки не против.

— Либо там есть определенные голоса, которые сказали — давайте не будем выглядеть совсем плохими людьми, которые нечестно заигрывают с судьбами спортсменов.

— Даже не знаю, ситуация стала на самом деле лучше или хуже. В любом случае лучше, появился, скажем так, более увесистый шанс. Но по факту, да, либо они очень уверены, что они выиграют, и хотят просто закончить эту эпопею, либо они хотят пойти навстречу.

— Либо они хотят сохранить лицо. Сделать вид, что они пошли навстречу, сохранив лицо.

— Если по-твоему, то, даже проиграв, они просто будут затягивать с выдачей нейтральных статусов.

«В каждой стране может быть свое решение о допуске лыжников из России». Раскрыты подробности борьбы в FIS за отмену санкций

— В других видах спорта были случаи, когда двух спортсменов подали в одни даты... Одному дают статус через три дня, а другому — через три месяца. И непонятно, почему так.

— Думаю, что тут зависит от каких-то внутренних процессов проверки.

— Не буду называть вид, был случай, когда подали заявку, через два дня пришел вопрос: он у вас в ЦСКА, а что он там делает? Ответили, что он спортсмен-инструктор, гражданский, без погон, и на следующий день пришел статус. Возвращаясь к сезону — соревнования: предсоревновательная суета дополнительно помогает отвлечься?

— В целом все соревновательные сезоны проходят достаточно быстро. Мы сейчас моргнем — хоп, уже Новый год. Еще раз моргнем — Гонка чемпионов. Как-то проще, да, все равно началась движуха — зрители, СМИ, соревнования, это все крутится, вертится, время быстрее течет, и все-таки легче не задумываться.

— Когда мы говорили с тобой в Рамзау, ты отметил, что в принципе личного негатива не заметил. Все общаются, все дружелюбные, все нормально. Но когда началось обсуждение решения FIS, некоторые европейцы, которые были в Рамзау на тот момент, сказали, что были удивлены тому, что живут с русским в одной гостинице, что они вообще не понимают, что вы там делаете. Двоякие заявления, когда в личном общении все в порядке, а потом вдруг в интервью европейским СМИ звучат какие-то странные фразы, тебя удивили?

— После вынесения решения я видел заявление, если не ошибаюсь, президента федерации Швеции, что есть конкретный пример (не будем его называть), как в России транслирует политику через спортсмена. И я вижу, что в случае с европейцами, по сути, происходит то же самое, только у них это более глобально, более слаженно, чтобы это не выглядело как что-то неправильное. К сожалению, на данный момент спорт политичен. Но я буду максимально настаивать на том, чтобы он был вне политики.

— Ситуация — ты оказываешься в итоге на международных соревнованиях, попадаешь на подиум с этими людьми...

— Если это произойдет, я буду только рад. Будут ходить отворачиваться? Это их проблема, честно. Я просто сделаю какие-то выводы относительно некоторых людей. Вот спортсмены сборной Финляндии, с которыми мы не были до этого знакомы, общались с нами в Рамзау и спрашивают: ну что, вы приедете в Руку? Я говорю: вы прикалываетесь, вы видели, что президент вашей федерации говорил про нас? Ребята, я только за то, чтобы приехать, но ваше руководство не пускает, можете с ними договориться?

То есть спортсмены как будто и не против, но если брать заявление именно финнов, что они удивлены нашему присутствию в Рамзау, то его сделал тренер. А я потом, между сборами, заезжал в Валь-Сеналес, в гости к итальянской сборной. Прихожу на прием пищи, а там этот тренер сидит и такой: «Опять ты?» Я говорю: «Здорово! Что, скучал?» Ситуация была из разряда «блин, я свалил от вас из Рамзау» — у них сбор у одной команды закончился, а он старший тренер, если я не ошибаюсь, и он переехал к другой команде.

Когда в Италии встретились, изначально он даже не обратил внимания, я говорю: «Привет!» Он: «Ты опять тут?» Я говорю: «Ага, в гости заехал». Ну, то есть, да, он выразил удивление. Не знаю, может быть, СМИ как-то не совсем правильно преподнесли его слова, потому что вот с этим же человеком я веду диалог, и он без проблем его поддерживает, другой вопрос, как он лично относится, но он общается. У них манера small talk (непринужденный разговор. — Прим. «СЭ») общаться, они от нее никуда не уходят, ты всегда можешь, как мне кажется, со всеми людьми, кроме каких-то совсем жестких радикалов, перекинуться парочкой фраз.

Савелий Коростелев.

Фото Global Look Press

От монтажа видео был немного в шоке

— Там же, в Европе, ты дал интервью SVT, шведам. Ты, Юля Ступак и Егор Сорин согласились с ними пообщаться. Насколько я понимаю, они предлагали кому-то еще, но там были отказы.

— Интервью у меня было два, SVT и Expressen. По поводу первых — да, у всей команды спросили, кто хочет.

— У тебя были сомнения, стоит общаться или нет?

— Да, изначально я вообще им не ответил. Уже потом, когда они приехали, согласился поговорить.

— Почему ты не ответил изначально?

— Потому что считал, что я высказал свою позицию уже в медиа. Плюс я ответил норвежским СМИ и поэтому не видел резона мусолить эту тему. Но когда они приехали, подумал: хорошо, давайте поболтаем.

— Когда ты общаешься с, например, скандинавскими СМИ, бывают опасения, что твои слова исказят, особенно если это не видео, а текст?

— Если это переписка, а не созвон, то очень сложно исказить твою мысль. До этого они со мной общались только в формате переписки. SVT, когда приехали, общались на русском. Есть вопрос перевода, конечно, но сам факт, что там, на их видео, я говорю по-русски, вносит ясность, что именно я сказал.

А вот когда я через неделю после SVT общался c Expressen, то это была видеосвязь, и журналист сказал, что по итогам он сделает текст. Я запросил согласование, посмотрел на некоторые моменты, подправил их в том плане, что где-то я сам неправильно мысль подал, где-то, возможно, звук плохо записался. Какие-то небольшие моменты я у него поправил и все одобрил. Кстати, когда мы заканчивали диалог, я уточнил, будет ли только текст, а он ответил, что использует фрагменты видеосозвона, чтобы показать мой английский. Ответил ему, что без проблем.

Потом общаюсь с Микой Фермойленом, рассказываю, что дал интервью Expressen, а тот говорит, что лучше вообще именно с ними не разговаривать. Я удивился, вроде попался прикольный, нормальный парень. В итоге не видел текстовую версию на шведском, у меня есть согласованная английская, не думаю, что он ее перефразировал, всегда могу проверить. А вот от видео был немного в шоке. Там монтаж, который видно невооруженным глазом. Я стал опасаться, что мои слова могли быть нарезаны криво, плюс туда добавили политические вставки. Решил, что этот журналист пойдет у меня в черный список, во всяком случае с видео.

«Никакого негатива в Рамзау не чувствую». Коростелев — о сборе в Австрии и планах на олимпийскую зиму

— Каждый раз, когда в последние три года российские спортсмены общаются с европейскими СМИ, у меня, с одной стороны, это вызывает восторг, потому что человек согласился быть послом, лицом своей страны, для того общества, высказать свою позицию, рассказать о том, что мы обычные люди, не какие-то страшные злодеи...

— И мы не сидим где-то в локдауне, у нас не Советский Союз.

— Да. Но, с другой стороны, я понимаю, что это может быть так смонтировано, так переведено, так расшифровано...

— Я, когда увидел первое видео Expressen, был уже готов писать в свои соцсети, что это монтаж, причем у меня 10-летний младший брат менее заметно его сделает. Но на самом деле лучше даже уж так, чем вообще никак.

— Безусловно. История про то, что мы ходим с покерфейсами и ни с кем не говорим, это история про то, что на эти покерфейсы потом повесят все, что захотят.

— Да, вообще без проблем.

Савелий Коростелев.

Фото Global Look Press

Нельзя сказать, что у меня гемоглобин улетает в горах в космос

— Каждый раз, когда спортсмен начинает сезон, он обычно соотносит его с началом предыдущего, сравнивая, каким он был в прошлом году и какой он сейчас. Если сравнивать тебя год назад и сейчас, опиши разницу.

— Я бы сейчас не вдавался так сильно в анализ, нужно хотя бы по двум этапам Кубка России смотреть. Но если ты уж все-таки спрашиваешь, то считаю, что сейчас я готов лучше.

— Функционально, технически?

— И функционально, и технически. Думаю, что это еще не предел, ни в том, ни в другом.

— У тебя еще, скорее всего, есть какие-то отходники от базовой подготовки, ты еще просто даже не выходил на какие-то пики формы.

— Да, плюс в этом году основное различие — это количество дней в горах, которое достаточно сильно увеличилось.

— Ты осознанно пошел на эксперимент.

— Да, и у меня два последних сбора свыше 35 дней в горах каждый. Это за период с начала августа по середину ноября.

— Ощущения?

— После первого раза на летнем чемпионате России в Малиновке было не очень. Сейчас мне нравится, несмотря на то что, если даже считать по дням акклиматизации, то вторая ее волна либо заканчивается, либо уже закончилась. Но мне нравятся ощущения и как это работает.

«Из приятного — мы бежали с флагом». Коростелев и Сорина выиграли забег в Швейцарии

— В Малиновке тебя «вязало» или не мог выйти на рабочий пульс?

— Пульс хорошо рос, но меня «вязало».

— Ну, это классические «отходники».

— Да, после гор, плюс последствия каких-то моментов, когда ты перебрал с тренировками на высоте, и тому подобное.

— Опасался «перебрать» в горах? Даже не столько по дням, например, или по объему, а сколько по интенсивности?

— По интенсивности не боялся. Хотя может быть, что подготовка в августе, на сентябрьский этап, сыграла небольшую роль в плане интенсивности. Но в целом — нет, потому что когда ты тренируешься на глетчере в Рамзау, то ты ходишь в первой зоне, как и в Ливиньо, на первом снегу. То есть интенсивных работ было немного. Поэтому ни по дням, ни по интенсивности перебрать не боялся. Потому что у меня, знаешь, с детства с горами сложились хорошие отношения. Я с мамой ездил, еще что-то. И всегда хорошо их переносил и в детстве и потом, когда начал бегать.

— Следил за физиологическими показателями? Кровь, гемоглобин?

— У нас была биохимия в Рамзау, в первую половину подготовительного периода. Но нельзя сказать, что у меня гемоглобин улетает в горах куда-то в космос. Даже бывало в прошлые годы, что в этом показателе просадки случались, гемоглобин мог падать до 140 г/л. Обычно он держится в районе 160 г/л, плюс-минус, и с ним все хорошо.

— Вполне «человеческие» показатели.

— Да, это не так, что 190 г/л и по паспорту крови могу подумать, что нужно этого спортсмена почаще тестировать.

Федерико Пеллегрино.

Фото Global Look Press

Выбор главной гонки сезона у Пеллегрино немного непонятен

— 28 ноября стартует этап Кубка мира в Руке, будешь следить?

— Обязательно.

— То есть негатива, что не хочется смотреть старты, на которые не допустили, нет?

— Есть сомнения насчет Олимпиады, пока не знаю, буду ли ее смотреть. Кубок мира точно буду.

— Почему Кубок мира будешь, а Олимпиаду, возможно, нет?

— Олимпиада — это старт, который проходит раз в четыре года, и это то, к чему я готовился в этом сезоне. Возможно, будет тяжело наблюдать, но понимаю, что надо, поэтому думаю, что, скорее всего, буду. Посмотрим, как пойдет.

— А Кубок мира — рабочий процесс, интересно посмотреть, как люди работают?

— Да, именно. Тут разница в том, что Кубок мира проходит каждый год, то есть даже если в этом сезоне мы его не бежим, так в следующем начнем. Плюс нужно иметь понимание того, как готовы соперники.

— Учитывая, что кого-то из них ты увидел в Рамзау, кого-то — в Ливиньо, есть фавориты на сезон? Или просто те, за кем ты хочешь понаблюдать?

— Это люди, с которыми я там делал работы, — Мика Фермойлен, Федерико Пеллегрино, Элиа Барп и Давиде Граз. Очень хочется посмотреть, как они будут себя показывать, потому что это люди, с которыми я могу себя соотнести, я с ними тренировался.

«Не боюсь, что русские отправят меня в ГУЛАГ». Австрийский лыжник-хейтер Степановой и Большунова уверен в своей безопасности

— Как Пелле готов?

— Был неплохо в начале сентября.

— Учитывая домашнюю Олимпиаду, на него ложится колоссальная ответственность.

— И последний сезон в карьере. Думаю, что он будет заряжен и сделает все возможное. Но его выбор главной гонки сезона мне немножко непонятен.

— Почему?

— Потому что это классический «полтинник». Пелле всегда для меня был коньковым спринтером, максимальной противоположностью. Последние сезоны начал он переклассифицироваться — можно сказать, на старости лет — в дистанционщика. Но в Валь-ди-Фьемме, на Играх, будет, как мне кажется, один из самых зрелищных и жестких «полтинников» и по набору высоты, и по количеству фаворитов на эту гонку. Думаю, будет весело.

— Ты спрашивал у него, почему он сделал такой выбор?

— Нет, по-моему, когда мы с ним виделись, он на тот момент еще не озвучил его.

— Объяснение есть? «Полтинник» — королевская дистанция, он хочет выиграть ее на домашних Играх в свой последний сезон...

— Думаю, все, что ты говоришь, и плюс, потому что это последняя олимпийская гонка. Типа, знаешь, как «Форсаж», последний заезд. Я очень надеюсь, что он реализует себя, свои амбиции именно в этой гонке, потому что, как по мне, логичнее подготовить то, что у тебя хорошо получается. Хотя, с другой стороны, на Играх будет классический спринт. И на предолимпийской гонке в том году, которая проходила в рамках «Тур де Ски», он очень хорошо смотрелся, просто неудачно прошел финишный спуск, когда он выбежал первым, немного накосячил и финишировал четвертым. Но на Играх все равно его природные спринтерские данные явно дадут колоссальное преимущество на финише.

— А что у тебя? Какую гонку, например на чемпионате России, ты видишь главной, где бы хотел поставить яркую точку зимы?

— Я бы хотел наконец почувствовать себя в своей тарелке в контактных гонках, в особенности на скиатлоне и «полтиннике». Если мы берем чемпионат России, то туда можно спокойно относить коньковую «десятку».

— Если все-таки делать единственный выбор — скиатлон или «полтинник»?

— «Полтинник».

— Вот ты и ответил как Пелле.