«На Олимпиаде в Лондоне Россию никто к фаворитам не причислял. Но в финале бразильцы сломались»

Наград у него очень много. Четыре олимпийские медали (золото Лондона-2012, серебро Сиднея-2000, две бронзы — Афин-2004 и Пекина-2008), серебро чемпионата мира-2002. Победа в мировой лиге (в 2002-м), еще две — в Кубке мира (в 1999-м и 2011-м).

А на клубном уровне — десять побед в чемпионатах России и четыре в Лиге чемпионов, где Сергей дважды становился MVP «Финала четырех». Лучшим игроком страны его признавали четыре раза — в 1999-м, 2003-м, 2006-м и 2008-м. В 2021-м ввели в Международный зал славы волейбола.

21 августа 2016-го после поражения от американцев в матче за третье место на Олимпиаде в Рио Тетюхин объявил о завершении карьеры в сборной России. В общей сложности в ее составе он провел 320 матчей, в которых набрал 2488 очков.

Самая памятная из этих встреч — финал Игр в Лондоне против Бразилии. Где в концовке третьей партии Сергей внес перелом убойными подачами. А ведь на свою пятую в карьере Олимпиаду он мог и не попасть...

Сергей Тетюхин: «дрова» перед Лондоном

— Почему перед Олимпиадой возникли проблемы с сердцем? — спросили Тетюхина обозреватели «СЭ» Юрий Голышак и Александр Кружков, когда легендарный спортсмен стал героем «Разговора по пятницам».

— Вся волейбольная карьера словно круговорот. Из года в год без отпуска. Да и возраст... Словом, если выражаться по-научному — у меня желудочковая экстрасистолия. Нарушение сердечного ритма. В обычной жизни сердце не беспокоит. Но кардиограмма все показывает.

— Когда об этом узнали?

— Еще играя за Казань. Постоянные перелеты, Лига чемпионов... Через какое-то время прошло. Повторилась история перед Лондоном. Тут уже был курс восстановления. Много-много-много всего. Без допуска от врачей я не имел права появляться на сборах.

— Тренировки возобновили за месяц до Игр?

— Да, на последнем сборе. Нагрузки большие, крутил велосипед. Кардиограмма была в норме.

Сергей Тетюхин.

Фото Алексей Иванов, архив «СЭ»

— Боялись проехать мимо Лондона?

— Очень! Я бы на месте Владимира Романовича сильно подумал бы, нужен ли такой игрок. А он дождался меня, взял. Но ничего не обещал. Я бы понял любое тренерское решение. Даже если бы врачи дали допуск, а меня отцепили бы от сборной. Потому что по физическим кондициям я был... как бы правильнее сказать... «дрова».

— Был в олимпийском финале эпизод, который мало кто заметил — а он очень важен?

— Там каждый розыгрыш — как золотой. И рокировка Михайлова с Мусэрским, и моя подача... Друг без друга это не сработало бы.

— Команду вообще не трясло?

— Абсолютно. После второй партии не было ощущения, что «всё». А в третьей чувствуем — что-то с бразильцами не так. Может, уже мысленно праздновали? Примеряли медали? Но скорее сели физически. А потом сломались.

— Если бы Мусэрского не перевели в диагональ — вас бы так и укатали?

— Все к тому шло. Михайлов же ключевая наша фигура. Основная нагрузка на нем. Конечно, бразильцы разобрали Макса от и до. И тут Алекно передернул его с Мусэрским. Легче стало обоим. Вы же видели, насколько они раскрепостились? Как заиграли?

— Весь мир видел. Но почему-то все думают, что придумал трюк Алекно. А ставить Мусэрского диагональным нападающим начал Шипулин в Белгороде.

— Да, это белгородская мулька. Геннадий Яковлевич экспериментировать любит. А Владимир Романович на Олимпиаде не побоялся шаг повторить. Не оцепенел от того, что горим в финале. Мысль работала.

Их убивали. Но они выжили

— Алекно про судейство венгра в олимпийском финале сказал: «Безобразно». Вы, человек деликатный, какое слово подобрали бы?

— Владимир Романович еще мягко сформулировал. У меня другие слова на языке вертятся. Их для газеты лучше не произносить, не впишутся. К венгру нет претензий только по пятой партии — когда заставил вернуться на площадку. Здесь он прав.

— Был у Мусэрского заступ?

— Да. Судья все объяснил. Хорошо, что мы успели оторваться. Случись это при «ровно-ровно», пришлось бы тяжко. Мы бежим, празднуем — и вдруг такое!

— Бразильцы плакали?

— Слезы были, кажется, у первого темпа. Совсем молодой парень, это его дебют на Олимпиаде.

— У вас хоть один матч вызвал слезы?

— Обидно было в Сиднее, когда проиграли в финале Югославии. Расплакался прямо на площадке. И в Пекине — после полуфинала с американцами.

— Накануне финала до вас дозвонился Шипулин. Что говорил?

— Мы с ним много общались на Олимпиаде. И мне, и Тарасу Хтею сказал: «Вы должны завтра забыть о том, что будет впереди. Надо выйти и умереть». Видно же было — в Лондон мы приехали в скверной физической форме.

— Люди до сих пор вспоминают, как отмечала успех баскетбольная сборная СССР в Сеуле. У вас было спокойнее?

— Да, ночь после победы провели тихо. В «Русском доме» собрались руководители федерации, жены, Шипулин пришел... Долго сидели. И так устали, что спиртное не брало.

Сергей Тетюхин в финальном матче Олимпиады в Рио против Бразилии.

Фото Алексей Иванов, архив «СЭ»

— Это смотря что пить.

— Кто-то шампанское пил. А мне товарищ привез бутылку белгородской водки.

— Просто и хорошо.

— Я люблю пиво, хотя для суставов оно не полезно. К напиткам покрепче редко прикладываюсь. Но в Лондоне было такое состояние души, что захотелось именно русской водочки.

— Понятно, что этот финальный матч для вас вне конкуренции по сюжету. А номер два?

— Да что далеко ходить? Игра с американцами в Лондоне. Старт на Олимпиаде у нас был жуткий. Я даже не о качестве волейбола — о психологии. Ни у кого не было уверенности. Взгляните на состав — одни травмированные, вторые — недолеченные, третьи — в процессе восстановления. Веселая компания.

Отвратительно выглядели с немцами, но победили. Сгорели со свистом бразильцам. Выдали чудовищный матч с Тунисом. После той игры подошел к Алекно. И услышал: «Я не знаю, что делать! Может, вас в город отправить, чтобы режим нарушили? Хуже играть все равно не будем...»

— За такую идею стоило ухватиться.

— Он пошутил. Но ситуацию это отражало довольно точно. И вот матч с американцами. Тоже 0:2 летели, третью партию начали неудачно. Но смогли игру переломить.

Владимир Алекно: «Меня до сих пор благодарят на улицах»

— Американцы казались на этой Олимпиаде интереснее бразильцев.

— Да они бразильцев 3:1 хлопнули! А у нас ситуация была шаткая: уступили бы американцам, дальше ждали сербы. Черт его знает, чем бы все закончилось...

— Кстати, по мнению Шипулина, лондонский вариант сборной — не сильнейший за последние годы.

— Если оценивать «физику» — так и есть! На все Олимпиады, кроме Атланты, мы приезжали фаворитами. А в Лондоне к ним Россию уже никто не причислял.

— И Шипулин, и Роман Яковлев говорят, что вы уникальный для волейбола человек.

— Надо же. И чем?

— Какая-то у вас особенная кисть.

— (Вертит рукой.) Да ничего в ней особенного... Мне кажется, как у всех. Вот посмотрите на меня — разве я гигантского роста? Или очень уж хорошо прыгаю? Нет. Бывают люди, которые с невероятной силой бьют по мячу. Заложено природой. А у меня все обычно.