«Вечный рекорд»

Даниил Зорин провел сборы со «Спартаком», однако перед закрытием трансферного окна на правах аренды перешел в грозненский «Ахмат».

После встречи с красно-белыми Даниил Зорин ответил на вопросы «СЭ» о желании вернуться в «Спартак», работе с Деяном Станковичем и жизни в Грозном.

«Сразу же постарался забыть, что играю против «Спартака»

— Ты сыграл против «Спартака», с которым продолжает действовать контракт. Каково это?

— Конечно, это непривычное чувство — играть против своей родной команды, видеть всех ребят, тренерский штаб, но уже по другую сторону. Однако я старался об этом не думать. Перед игрой немного пообщался с вчерашними партнерами и сразу же постарался забыть, что играю против «Спартака». Настраивался как на обычную игру.

— У «Ахмата» получилось забрать очки у «Спартака». Ташуев делает это стабильно. Уже понял, в чем его секрет?

— Можно говорить не только об отнятых у «Спартака» очках, а в целом о хорошем рестарте для «Ахмата». Мы идем без поражений. Ребята плодотворно работали на сборах, как над тактикой, так и над «физикой». Мы готовимся, тренируемся, разбираем каждого соперника отдельно. Это дает свои плоды.

— И со «Спартаком» у Ташуева все получается.

— Наверное, никакого секрета не существует. Сергей Абуезидович хорошо разбирает каждого соперника, готовится к матчам. Возможно, у команд, где он работает, всегда есть дополнительный настрой на «Спартак», ребята играют с большей мотивацией. Но, повторюсь, думаю, что никакого особого секрета нет. Просто плоды качественной подготовки к матчам.

— Учитывая ситуацию в турнирной таблице, чувствуешь, что помог соперникам «Спартака» в чемпионской гонке?

— Я провел не так много времени на поле, поэтому не так сильно повлиял на результат. У «Спартака» впереди много матчей, соперникам по таблице еще предстоит сыграть друг с другом, поэтому все могут потерять очки. Надеюсь, «Спартак» в итоге станет чемпионом. А я, в свою очередь, настраивался на игру, как на обычную встречу.

«Станкович — душевный человек»

Пожалуй, впервые за долгие годы сезон фигурного катания продлился до апреля. Все логично — центральная Россия встретила апрельские выходные снегопадами, хотя собиралась на шашлыки. Фигурное катание по телевизору в таком антураже подходит идеально. И с маркетинговой точки зрения все тоже верно. КХЛ годами делает все, чтобы продлить регулярный сезон и играть больше матчей. «Формула-1» разрослась с 12 гонок до 24. Байкальский турнир с отложенным показом — прекрасный способ, идея манила много лет, и в «СЭ» мы писали о необходимости такого турнира еще лет пять назад. Когда в фигурном катании появились большие деньги, это стало возможным (поэтому, наверное, в эфире было так много рекламы — за все нужно платить).

После истории с Галлямовым в ноосфере было много нытья по поводу того, как Первый и федерация решили рискнуть здоровьем фигуристов перед олимпийским сезоном. Наверняка катание в минус 20 кому-нибудь напомнит историю Костомарова. Удивляет, как фигуристов лишают субъектности те, кто вряд ли когда-то делали четверные на озерах. Детям они наверняка надевают шапку до 20 лет и не отпускают гулять. Дай им волю — отменили бы прыжки и делали бы фонарики по прямой. Судя по идеям реформ, этих людей зовут ISU. Все то, что выделяет нас в этой жизни — как людей и шире, как страну в изоляции, — надо делать.

Красивая картинка

Другое дело, что гораздо красивее на Байкале само озеро, чем фигуристы с их программами. Может, это клиповое мышление, которое сложно выдерживает что-то больше минутного видео. Но истории про шаманов и деревянные домики вначале были интереснее некоторых программ. Впрочем, не всех.

Хорошо, что Первый канал изменил правила — программу при минус 16 укоротили до 2 минут 15 секунд (+/- 15 секунд), каскад + сольный прыжок, два вращения и хореографическая последовательность. В таких условиях повысилось влияние непрыжковых элементов и компонентов, что для России нестандартно. Забавно организаторы обозначили трещины на льду — мягкими игрушками-нерпочками.

Многие фигуристки вышли на лед с новыми постановками или как минимум музыкой (хореографические наработки в большинстве случаев были привычные). Почему-то под байкальский лед хорошо подошла многим французская музыка, но у большинства был русский плясовой или меланхоличный мотив.

До окончания регулярного чемпионата НХЛ остается чуть больше недели и около четырех-пяти игр для каждой команды. Восточная конференция продолжает — математически — радовать своей плотностью. Пока даже «Рейнджерс» борются за попадание в матчи на вылет (можно было бы даже сказать «отчаянно», но к сегодняшней игре оно отношения не имеет). А вот если смотреть в глаза сухим фактам, шансы у них минимальные — хотя и одни из наибольших среди тех, кто пытается выкинуть «Монреаль» из уже нагретого места в уайлд-кард.

Но «Канадиенс» набрали неплохой отрыв от ближайших конкурентов, который бесхребетным хоккеем «Рейнджерс» в обороне отыграть невозможно. Защита — не просто ахиллесова пята команды, а слабейшее место и главнейший недостаток. Во время важнейшего этапа чемпионата она лишний раз доказала этот тезис.

«Тампа» провела первый период в своем духе. 15 минут — и три шайбы в чужих воротах. Открыл счет в большинстве Никита Кучеров. Не со стандартного розыгрыша, а после атаки с ходу.

Гол Кучерова — пример того, как не надо играть в обороне. Да, это было большинство. Но и в нем довольно редко оставляют вратаря на такой безусловный расстрел. Второй гол «Лайтнинг» забросил Янни Гурд, автором третьего в еще одном большинстве стал Брэйден Пойнт — на его гол отдал передачу Кучеров. И в этих шайбах достаточно ошибок в игре обороны.

В игре «Рейнджерс» обнаружилось только одно светлое пятно во втором периоде: гол в большинстве от бригады Панарин — Зибанежад — Миллер. Швед подставил после броска Артемия, и Василевский единственный раз в матче не справился с броском.

Все остальные попытки хозяев российский вратарь парировал. Несмотря на некую безальтернативность в игре «Рейнджерс», надо отдать им должное: команда до последнего пыталась сделать что-то толковое в зоне атаки и нанесла 39 бросков.

За третий период «Рейнджерс» пропустили еще два гола. Второй раз за матч с передачи Кучерова в большинстве забросил Пойнт, другая шайба зашла уже в пустые ворота. Да, даже при разгромном счете Питер Лавиолетт пытался как-то команду расшевелить. Что совершенно не помогает: она часто пропускает почти сразу после снятия вратаря.

Что до Кучерова, то он сравнялся с Нэйтаном Маккинноном: у обоих по 115 очков за сезон.

Сергей Устюгов снялся с завершающих гонок Кубка России в Кировске и приехал в Ханты-Мансийск на 12-й Югорский лыжный марафон, соорганизатором которого выступил банк ВТБ. На 50-километровой дистанции коньковым стилем 32-летний лыжник стал первым, поставив жирную точку в очень сложном сезоне. Он сложился для Сергея противоречиво — он выиграл спринт на чемпионате России, это было 4 марта, но в декабре, в начале гоночного блока были неровные выступления в Чусовом и Кирово-Чепецке. О том, что происходило с Сергеем этой зимой, какие взгляды на тренировочный процесс, мотивацию и взаимоотношения с окружающими сформировал спортсмен он рассказал в большом интервью «СЭ».

Еще до начала нашего разговора, который состоялся до старта 50-километровой гонки, Сергей предупредил: «Я не заканчиваю, если что!».

Ты не молодеешь

— Сезон подходит к концу. Устал?

— Нет, я же не бегал полсезона, с чего уставать-то?

— Тем не менее когда ты выиграл спринт на чемпионате России в Казани, то сказал, что теперь будет полегче.

— Да, потому что это был главный старт зимы, тот гештальт, который я должен был закрыть перед руководством. Перед руководством Ханты-Мансийского автономного округа, в первую очередь. То обязательство, которое заставляло двигаться весь год.

— В Казани ты обмолвился, что на «десятку» тебя хватает. Если дистанция длиннее — то уже, наверное, нет.

— Потому что мне не хватило той функциональной работы, которая должна была быть проделана летом. Возникла пауза в тренировках — опять появились проблемы со спиной, болели ахиллы. Я долгое время не мог бегать, занимался их восстановлением. Это нормальная штатная ситуация, у профессиональных спортсменов появляются болячки, с возрастом их становится больше. Твой организм не справляется, где-то недовосстанавливаешься.

— Возраст?

— Ты не молодеешь. Два-три года, и уже понимаешь, что даже пара перелетов — и ты уже более выхолощенный, чем обычно.

Семья Ови прилетела в Нью-Йорк на личном самолете Леонсиса

Прямо перед тем большинством «Вашингтона» на UBS Arena словно нарочно, для нарастания ажиотажа и натяжения эмоциональной струны, объявили коммерческую паузу — одну из трех обязательных за период. Чуть ли не треть трибун, населенная болельщиками «Кэпиталз», совершившими едва ли не самый массовый выезд в истории клуба, тут же запела: «Ови! Ови!» Так же, как скандировала перед самым выходом на игру, когда Александр Овечкин выскочил на лед в синеве подсветки вторым в своей команде после вратаря Чарли Линдгрена.

А я в те секунды вспомнил предматчевый разговор с одной замечательной американской семьей, когда вылавливал «Овечкиных» разного возраста, пола, нации, чтобы расспросить их о чувствах и предчувствиях. Мама и два сына из Нью-Джерси, начавшие болеть за «Кэпиталз» из-за дедушки и бабушки из Вашингтона, держали каждый по цифре — конечно же, 895. Ну как к таким не подойти?

Двое мальчишек одиннадцати и тринадцати лет от роду бойко рассказали, что были на семисотом, восьмисотом овечкинских голах, и хотя на ближайшие игры не попадут, но считают себя «фартовыми» и надеются сегодня увидеть рекордный гол. А их мама добавила, что старшего сына в 2006 году назвала Александром в честь Ови, и есть их фотография с Овечкиным, когда ее сыну было три месяца и форвард взял его на руки. Но сейчас тот — студент, учится в Бостоне и вырваться на матч, увы, не смог, так что младшие будут отрабатывать на трибунах за него. «Уверен, что это будет момент для истории!» — авторитетно заметил младший.

После флешбека об этой семье и разговоре с ней у меня вдруг мелькнуло предощущение гола. Сказал же я этим пацанам: «Вы — ребята, при которых Овечкин забивает «рубежные» голы, значит, сделает это и сегодня!» Они с этим охотно согласились.

И вот после быстрого входа в зону и диагонального паса назад Тома Уилсона, когда на табло было 7.16 второго периода, Овечкин на въезде в свой офис — но все-таки чуть из-за его пределов — метнул шайбу так, что ее, как обычно, все увидели уже только в воротах. В воротах, что как раз необычно, никогда не пропускавшего от него Ильи Сорокина.

Пособник Рейгана

Я вспоминаю свою мытищинскую школу — и вздрагиваю. Мне до сих пор слегка не по себе. Закрываю глаза, и снова выплывает откуда-то из-за тумана прожитых лет смешное и нелепое. Перепутавшись в один ком.

По схожему поводу Булат Окуджава высказывался в рифму:

Были дали голубы,

было вымысла в избытке,

и из собственной судьбы

я выдергивал по нитке.

Вот и я сейчас выдергиваю по нитке — и всякая ниточка комичнее предыдущей.

...Я, сидящий на первой парте, был виноват во всех бедах.

У учительницы случалась пропажа — и я становился первым подозреваемым. Густое, распадающееся на дробь «г» до сих пор в моих ушах:

— Г-голышак! Это ты украл мои очки?!

Кто-то распылял в классе веселящий дихлофос — история повторялась с вариациями:

— Г-голышак! Это ты испортил воздух?!

Не помню уж, что случилось — но храню в сердце и памяти резюмирующее:

— Голышак! Ты — пособник Рейгана!

Вскоре случилась перестройка и выяснилось, что быть пособником Рейгана не так уж и скверно.

Сменку не взял

Вот сейчас, 40 лет спустя, я еду в школу, где учился Саша Овечкин. Мне не то что нехорошо — но как-то странно. Я боюсь что-то забыть. Не ответить, черт побери, на вопрос. А вопрос наверняка зададут.

Я хлопаю себя по карманам — не забыт ли паспорт? О, нет, все на месте. Но не может же быть такого, чтоб я что-то не забыл. Слишком хорошо себя знаю. Наверняка самое важное упущено — и очень скоро меня заставят «заплатить по меркам судьбы», как выражается хоккейный эксперт Виолетта Шарипзянова.

Тут-то я и вспомнил — сменку! Сменку не взял!

Пустят ли меня в школу № 1583, что на Флотской улице?

Большой вопрос. Никаких гарантий.

Цирк «Радуга»

Я иду от Речного вокзала и угадываю, что было здесь давным-давно — и сохранилось сейчас. Наверняка были эти милые пруды с породистыми утками. Ходят, выщипывают что-то в траве.